"любимый фильм Леонида Ильича "Глубокая глотка",
Естественно, я выразил сомнение в этом.
Думаю, что про глотку тоже легенда.
Жена была бы против, да и не мастак он был по этой части.
По водочке - да.
Мне возразили
Говорят, что именно мастак в молодые годы в Молдавии, да и в Казахстане еще был орлом
На что я ответил:
Ну, наверное, свечку не держал. Конечно, у него был свой кинозал, говорят он посмотрел в нём Калину красную и разрешил выпуск её на экраны, прослезившись. Но представьте, в этом кинозале ему киномеханик заправляет "Глубокую глотку!" Лёня смотрит, там же в наушниках не посидишь, стоны оргазма и т.д. И входит жена. Да и тот же механик мемуары бы написал. Хотя может и написал, откуда-то легенда идёт...
Посмотреть обсуждение, содержащее этот комментарий
А потом я решил поискать, где собака порылась, ответив на этот комментарий:
"любимый фильм Леонида Ильича "Глубокая глотка"
Знаю этот фильм. Считаю, что его ценность - преувеличена.
А у Брежнева - медсестер с глубокой глоткой хватало. И без фильма.
Ну для того времени фильм был ничего так. Я, кстати, нашёл, откуда пошла легенда гулять.
Вот отсюда
Фантазия автора Тополя. Диалоги выдумал, поди проверь, говорил ли это Ильич
– Я не об этом, – перебил его Брежнев. – Почему надо было лодку сажать на мель в этой Кар… Каре… тьфу, е… твою мать!
– Так гирлянда вписалась, Леонид Ильич, – сказал Бенжер, чувствуя, что Брежнев уже всерьез разозлен – не столько историей с подводной лодкой, сколько тем, что не может прорваться сквозь это слово «Карлскруна». – Чтобы получить эффект «ЭММЫ», нужна эта точка. Конечно, когда мы перейдем на «ЭМБУ» – «энергетические матрицы» большой мощности…
– А когда перейдем? – спросил Брежнев.
– Когда будет свой завод, – упрямо сказал Бенжер.
– И новое бурильное оборудование, – напомнил Ставинский.
– Значит, опять «дай»? – хмуро посмотрел на него Брежнев. – А где у меня гарантия, что эта штука действительно может тряхнуть какую-нибудь Швецию, Англию, Японию или Америку?
– Вы же видели фильм, Леонид Ильич, – сказал Бенжер.
– Фильм! – усмехнулся Брежнев. – В кино все, что угодно, можно зафинтить. Я вон лет пять назад видел фильм «Глубокая глотка». Так там такую бабу изобразили – целиком берет, с заглотом!…
Вся комиссия дружно расхохоталась этой сальной шутке, Брежнев взглянул на них и тоже улыбнулся, довольный: он считал, что у него огромное чувство юмора, и любил, когда это подтверждалось.
Ставинский понял, что нужно срочно поддержать этот тон, подхватить юмористическую волну.
– Вот нам такое оборудование и нужно, Леонид Ильич, – сказал он. – Чтобы можно было глубокие штольни бурить с подводной лодки и запихивать туда эти «решетки».
– Да? – хитровато посмотрел на него Брежнев. – Ну, тогда и назовите этот проект «Глубокая глотка», а то пользуетесь какими-то еврейскими именами. Ладно, на «Глубокую глотку» денег не пожалеем. Не мужики мы, что ли? А бороду ты сбрей! Не хера тут трудовой энтузиазм изображать. Сам вижу, что идет дело.
